В этой ситуации выигрывают те, кто имеет прочные связи с Великобританией, Евросоюзом, Южной Кореей и Японией: заключённые соглашения ограничивают тарифы на уровне около 15%. Но мир не стоит на месте. Торговые переговоры множества стран с Вашингтоном остаются открытыми, и компании по всему миру предпочитают действовать осторожно, страхуя риски и стараясь внушить уверенность инвесторам.
Так, Eli Lilly (LLY) объявила о планах вложить 27 миллиардов долларов в строительство четырёх новых производственных объектов в США в течение ближайших пяти лет. Первые площадки будут названы уже в этом квартале. Johnson & Johnson (JNJ) увеличит американские инвестиции на четверть, доведя их до 55 миллиардов долларов в течение четырёх лет. В её планах — четыре новых завода, среди которых два в Северной Каролине: в Уилсоне и в Холли-Спрингс.
Roche движется ещё стремительнее: 50 миллиардов долларов на протяжении пяти лет, плюс дополнительные вложения в Индианаполис, расширение центров в Массачусетсе, Пенсильвании, Калифорнии и Индиане — всё это сулит свыше 12 тысяч новых рабочих мест. Компания уже перераспределяет запасы и усиливает производство, предвидя будущие тарифные удары. AstraZeneca (AZN) наметила к 2030 году 50 миллиардов долларов инвестиций, крупнейший завод в истории компании — в Вирджинии, а также масштабные расширения в Мэриленде, Калифорнии, Индиане, Техасе. Руководство уверено: возможные тарифы окажутся лишь временной преградой.
Novartis (NOVN) сосредоточится на десяти новых объектах — шесть заводов и исследовательский центр в Сан-Диего. Обещанные 23 миллиарда долларов создадут более тысячи рабочих мест. Sanofi (SAN), со своей стороны, намерена до 2030 года вложить не менее 20 миллиардов долларов в американские мощности. Компания делает ставку не только на прямые инвестиции, но и на партнёрство с местными производителями. Финансовый директор Франсуа Роже отметил: пошлины в 2025 году окажут лишь ограниченное воздействие, ведь запасы уже надёжно распределены. Biogen (BIIB) укрепляет свои позиции в Северной Каролине, где уже работает семь её заводов. На подходе — восьмой, который должен вступить в строй к концу 2025 года. Компания инвестирует ещё 2 миллиарда долларов, делая ставку на генно-таргетные терапии и автоматизацию.
Merck (MRK) смотрит в сторону Делавэра: новый завод стоимостью 1 миллиард долларов станет центром производства биопрепаратов и знакового препарата Keytruda. Ожидается, что это создаст свыше 4 500 рабочих мест. В марте компания открыла ещё один миллиардный объект в Северной Каролине. Дополнительно её ветеринарное подразделение вложит 895 миллионов долларов в Канзас, вплетая этот шаг в более масштабную программу американских инвестиций на 9 миллиардов долларов к 2028 году. Генеральный директор Роберт Дэвис уверен: даже если тарифы вступят в силу в 2025 году, удар окажется минимальным благодаря умелому управлению запасами и переносу производства в США.
Amgen (AMGN) расширяет своё присутствие в Огайо: новые 900 миллионов долларов превратятся в 750 рабочих мест, доведя общий объём инвестиций в штат до 1,4 миллиарда долларов. В декабре компания объявила о строительстве второго завода в Холли-Спрингс, Северная Каролина, стоимостью 1 миллиард долларов. А уже в сентябре заявила о новом центре исследований и разработок за 600 миллионов долларов в своей штаб-квартире в Таузенд-Оукс, Калифорния. Pfizer (PFE), напротив, демонстрирует спокойную уверенность. Сеть из десяти производственных площадок и двух распределительных центров позволяет компании гибко реагировать на любые вызовы. Если пошлины всё же будут введены, производство можно будет быстро перенести на внутренние мощности.
Novo Nordisk (NOVO-B), датский фармацевтический гигант, в августе подчеркнул свою «глубокую ориентированность на США». Широкое производственное присутствие в стране, по словам руководства, станет надёжным щитом от любых тарифных рисков. AbbVie (ABBV) остаётся верна уже заявленному курсу: 10 миллиардов долларов инвестиций в США в течение следующего десятилетия. Её 11 производственных площадок и выверенная система управления запасами делают компанию почти неуязвимой перед грядущими изменениями.
Таким образом, под давлением неопределённости крупнейшие игроки фармацевтического рынка превращают США в арену колоссальных инвестиций. Будущее мировой фарминдустрии теперь во многом определяется там, где политика и экономика сталкиваются в решающей партии.
